Он 7 лет не давал интервью. Хотя после ухода с поста мэра Саранска ему было ЧТО сказать. Но он не хотел. Да и СМИ особо не баловали вниманием, считая его персоной нон-грата. Слишком уже вольнодумный и непокорный. Таким он остался и по сей день. Когда-то Иван Ненюков с гордостью повторял слоган из рекламного ролика: «Это мой город». Сейчас он с тоской и болью вспоминает былые времена. Впервые один из самых ярких градоначальников в истории Саранска нарушил завесу молчания! Вопросы Ивану Ненюкову задавала ОЛЬГА ВОРОНИНА.

Хозяйство

Небольшой дом, обшитый зеленым пластиком. У соседей все намного шикарнее — их жилища полны величия, свойственного мордовской архитектуре частных особняков. Хотя, по словам Ивана Яковлевича, рядом с ним обитают простые люди: торговка с рынка; мужчина, зарабатывающий автоперевозками; пара коммерсантов; директор магазина; стоматолог
Филипповна, бывший начальник городского транспортного управления… Со всеми Ненюков поддерживает дружеские отношения. Они постоянно видят бывшего мэра за какой-нибудь работой. Тем более в весенне-полевой сезон. На огороде, возле мотоблока, подаренного горадминистрацией, и состоялся разговор «за жизнь». «Тут у меня теплицы, помидоры в них выращиваем,
какие сорта — не знаю, жена этим занимается — книги разные читает, — водит корр.„С" по своему земельному участку Ненюков. — Там у нас картошка растет, здесь малина, смородина…» Рассказывая о своем приусадебном хозяйстве, он с гордостью показывает благоустроенные теплицы с газовым отоплением и водой, недавно вспаханные грядки, ягодные
кустарники, покрытые молодыми листочками. По пятам за хозяином следует черно-белая кошка Манька, до прихода гостей сидевшая возле вольера с рыжими курочками.

Знатное у вас хозяйство, Иван Яковлевич. На столе, наверное, исключительно продукты собственного производства?

— Да уж, овощей хватает. Правда, в прошлом году картошки собрали в два раза меньше, чем обычно, — 64 ведра. Но нам с женой хватило. Мы мало едим. Еще курам варим. Соседям, если кто попросит, картошку семенную даем. Людям сейчас нечего сажать, как не помочь?

А вам кто-нибудь помогает копать землю?

— Да вон у меня мотоблок, видишь? Знаешь, как он хреначит — никакой помощи не нужно.

Вы как древнеримский император Диоклетиан, который отрекся от власти, чтобы выращивать капусту, и был этим очень счастлив!

— Да? Не слышал про такого. Но и я отлично себя чувствую. Похудел вот на 18 килограммов на свежем-то воздухе.

Уже 7 лет прошло, как вы ушли с поста мэра. Чем занимались все это время?

— Вот видишь, дыни посадил, арбузы. Есть калина, черная рябина, две груши крупные. Капусты, кстати, много. Мы ее любим. Воду провел. Работаем, одним словом, в огороде.

Когда вы были мэром, вам хватало времени повозиться на участке?

— Да, но тогда нам помогали — и посадить, и вспахать. Сейчас все сам делаю. Пашу вот этим мотоблоком, который мне кинули в администрации, когда уходил. Да… 28 лет во власти я был. Городскую администрацию возглавлял в самые тяжелые годы — с 1996-го по 2004-й…

Трудились вы, не покладая рук, а дом у вас очень скромный, не похожий на дворцы современных чиновников…

— Да нам хватает. Зачем нам огромные сараи? Только за воду и газ огромные деньги отдавать.

Пенсии хватает на жизнь? На оплату коммунальных услуг?

— Пенсия у меня большая. Хватает. На охоту езжу, на рыбалку. В городе появляюсь иногда. Года четыре назад случайно оказался в саранской администрации. Больше никогда туда не заезжал. В Белый дом чаще хожу. Иногда приглашают на торжественные мероприятия.

В общем, не забывают вас, несмотря на старинную русскую традицию — при жизни «хоронить» экс-руководителей…

— Да как меня забыть! Я такой памятный, меня хрен забудешь. Когда по городу хожу, все со мной здороваются.

Видимо, жители Саранска более благодарные, чем москвичи. Лужкова после отставки считают врагом № 1, а до этого так любили!

— Ну, вот когда и нынешний мэр с поста уйдет, тоже окажется под градом упреков. В администрации сейчас одна волокита и бюрократизм, люди не могут попасть на прием к чиновникам. И тарифы сильно поднимают. Я, к примеру, категорически не согласен с повышением платы за вывоз ТБО. Оснований больших для этого не вижу. Путин, например, сказал, что стоимость газа и электричества не прыгнет больше 15 процентов, а прыгнула-то очень высоко. А цены какие в магазинах? В прошлом году
треску покупал за 94 рубля, а в этом по 124. Но куда деваться?

Тарифы

Вы долгое время возглавляли региональную энергетическую комиссию. Скажите, нынешние энерготарифы обоснованы или
завышены местной властью в корыстных целях?

— Никто не позволит власти повысить тарифы для собственной наживы. Это делают монополисты-энергетики, которые очень сильно влияют на федеральное правительство. Цены на тепло и электричество устанавливает Москва, а регионы лишь утверждают их на своем уровне.

Но есть и местные тарифы — за освещение мест общего пользования, вывоз ТБО, оплату услуг управляющих компаний…

— Могу сказать одно — нынешние тарифы окончательно загубят ЖКХ. Люди, которые сегодня идут в жилищную сферу, малокомпетентны и ничего не хотят. Даже заработать деньги. Просто отсиживаются на своих местах до пенсии. А как относиться к тому, что управляющие компании никем не управляемы? Думали, что все разрулят рыночные законы? А какой рынок
можно создать за 20 лет, когда американцам на это потребовалось 300 лет? Да и это здесь ни при чем. Есть общество, живые люди, у власти и бизнеса должна быть перед ними ответственность. ЖКХ — эта не та сфера, которую можно держать на длинном поводке. Требуется особый контроль. А то пришли в коммунальное хозяйство молодые директора, ничего не сделали, а ездят на иномарках, отрастили себе гладкие животы. О чем это говорит? Нечисто в нашем ЖКХ! Дурно оттуда попахивает. А так нельзя.
Сначала сделай людям добро, а потом можешь маленько взять себе на хлеб. А они берут сразу, да помногу.

Некоторые эксперты говорят, что именно ЖКХ в конечном счете приведет Россию к «тунисской» революции…

— Не согласен. ЖКХ еще можно потерпеть. Но как терпеть безграничные масштабы бюрократии, воровства, коррупции? Вот чем сегодня крайне недовольно общество. Потому что если чья-то рука берет, то она ничего не оставляет другим. Бесстыдники! Они забыли лозунг Ненюкова — воруй в меру, чтоб людям хватало! Так, бывало, я говорил своим чиновникам. Они сначала смеялись, а потом все-таки задумались и поняли, что в моих словах есть своя правда.

Может быть, корень социальной напряженности во всеобщей бедности?

— Да нет, какая сейчас бедность? В 1950-е годы мы были по-настоящему бедные, но при этом веселые. А сейчас и машины, и квартиры, а счастья нет. И все грустные. Потому что люди не видят перспектив, возможностей развиваться и достойно жить. Они больше не верят в светлое будущее и поэтому нервничают.

По-вашему, российская власть может существовать без тотальной коррупции?

— Сегодня — нет. Коррупция — это двигатель нашего регресса.

Неужели во времена вашего мэрства чиновники не брали взяток?

— Да как тебе сказать… Я много работал во власти. Но у меня всегда были личные тормоза в отношении взяток. И я всегда сильно ругал своих подчиненных за это. Эх и ругал! И не только. Наказывал. Да, была коррупция. Но не такого масштаба, как сейчас.

А как вы оцениваете потуги Дмитрия Медведева в борьбе с коррупционным спрутом?

— Он хорошо смотрится на людях со своими словами и призывами. Разгоняет по верхам ветер, но только в низах — тишина и покой.

Но Медведев же уволил Лужкова как главного коррупционера Москвы…

— А вы уверены, что именно Лужков был главным коррупционером? Хотите узнать мое мнение по поводу этого человека? Лично я его не уважал. За то, что Лужков имел очень много, а сделал для людей в разы меньше. Когда я сравнивал саранский и московский бюджеты, то думал — э-э-э, да ты, батенька, больше пританцовываешь, чем делаешь для города. Большая доля его вины и в том, что сегодня существует две России — Москва и «заМКАД». Но объявлять его коррупционером № 1 я бы не стал. Вот
сегодня обвиняют бывшего управляющего Банка Москвы Бородина в краже 13 миллиардов рублей. Мне так и хочется спросить: а вы что, раньше не видели, чем он занимался во времена Лужкова? Неужели ваши глаза раскрылись только после отставки градоначальника? Если да, то почему тогда не подняли на вилы этого Бородина? Почему тогда было нельзя, а сейчас можно?

Бородин и Лужков уехали от греха подальше в Лондон. У вас не было мысли куда-нибудь отправиться после отставки?

— А на что я поеду? Моих денег хватит только на эмиграцию в Зубарево или Чебудасы. Так я уж лучше здесь, на родине, останусь.

После того как вас практически «ушли» с поста мэра, у вас остались какие-то обиды?

— Нет! Если честно сказать, то в последние годы своей работы я очень устал. Моя команда трудилась в нелегкое время, когда люди сидели без зарплаты, производство было разрушено, социальная сфера осталась без поддержки. А совесть-то на меня давила! Тяжело было видеть, КАК живут люди. Еще тяжелее осознавать, что помочь им ничем нельзя. И когда
начались какие-то трения с руководством республики, я подумал: все, устал, больше ничего не хочу. А обиды нет. Особенно к Николаю Ивановичу. Он с меня требовал, а я шебутился. На том и разошлись. И за все годы совместной работы ни разу друг друга не предали и не подставили.

Политэкономия

По-вашему, какую экономику мы построили за эти 20 лет. Государственный капитализм? Чиновничий олигархизм? Рынок?

— Мы построили не совсем доброе государство с бесконтрольным рынком. При этом наверху говорят одно, а на местах делается совершенно другое. И никакой ответственности! И кругом обман без зазрения совести! Для народа работают только перед выборами. Ну, разве так можно? В Мордовии в этом плане лучше, чем в других регионах.

Тогда почему, к примеру, в соседней Пензе малый и средний бизнес развивается, а в Саранске нет?

— Бизнес — это свобода действий и творчества. Если нет свободы, то нет и бизнеса.

Коснемся политики. Городской совет депутатов, работавший при вас, чем-то отличался от нынешнего?

— В мое время он был более демократичный и самостоятельный. Сейчас абсолютно ручной. Как при советской власти. Ну, что это за депутатский корпус, который за полчаса решает 20 сложнейших вопросов повестки?

По-вашему, республика в последние годы сильно прогрессирует?

— Да, по количеству спортивных сооружений большой скачок очевиден. Но, пожалуй, это и все. Я бы не сказал, что активно развивается село, несмотря на рекордные урожаи. Потому что сбор зерновых и других агрокультур увеличился закономерно — из-за внедрения новых технологий.
Но в начале XXI века по-другому и быть не может, мы же все-таки не сохой и мотыгой работаем. А сама деревня умирает. Сегодня деньги вкладывают только в производство, а не в сельский уклад жизни. А крестьянин хочет не только хорошо работать и зарабатывать — он хочет комфортно жить, растить детей с перспективой на будущее. А как это возможно в селе, где
закрываются школа, медпункт, клуб? И в промышленности тоже больших побед не вижу.

Давайте поговорим о Саранске. Строится множество объектов. Чего еще, по-вашему, не хватает столице республики?

— Да, думаю, всего достаточно, и все пойдет в угоду людям. Хотел я в свое время башню построить в районе гостиницы «Саранск» — символ города. Но как-то не сошлось. А то, что сейчас возводится, проектировалось еще при мне. Кроме юбилейных объектов, конечно же.

А как вы относитесь к тому, что в городе практически не осталось исторических зданий, которые являются лицом любого
населенного пункта?

— Да, я тоже считаю, что это старье Саранску уже ни к чему. Но вот стадион «Светотехника» искренне жаль. Сколько денег в свое время в него вбухали! Причем народных! Я понимаю, что нужна новая 40-тысячная арена, но она же снова будет строиться за счет кармана налогоплательщиков. Я бы сильно подумал, прежде чем кардинально менять облик города к 1000-летию. Честь и хвала, конечно, Николаю Ивановичу за то, что пробил большие средства. Только федеральная власть эти деньги не в горшке под землей нашла, а из налогов людей взяла. И это нужно помнить.

А как вы восприняли известие, что Саранск будет принимать чемпионат мира по футболу?

— Дай Бог! Это будет неплохо. Но сам я больше хоккей люблю.

А что вам категорически не нравится в республике?

— Да то, что я скажу, вы ни за что печатать не будете!

Ну, вы попробуйте…

— Ну, хорошо. Сегодня молодежь бежит из республики, значит, она не чувствует перспектив, гарантии, что сможет здесь реализовать себя и сделать достойную карьеру. Зарплаты очень низкие. И поэтому мы теряем свою нацию. Вот это мне сильно не нравится!

Может быть, зарплаты обоснованы низкой эффективностью экономики?

— Ну, я бы не сказал. Зарплаты, например, на заводах можно поднять. Можно! Директора предприятий и организаций платят себе по 200–300 тысяч рублей ежемесячно. Значит, деньги есть! А рабочие у них по 6–7 тысяч получают. Так нельзя! В Финляндии есть закон, по которому максимальное соотношение зарплаты руководителя и работника составляет 1:7. Платишь рабочему 10 тысяч рублей — получай 70. Но никак не 300 тысяч. Мораль-то иметь надо! Ты не честью эту зарплату себе взял, а обманом и силой. Вот это у нас самое плохое. А так наша республика достаточно цивильна.

Иван Яковлевич, были в вашей карьере ошибки, которые вы бы хотели исправить?

— Были. Но я не хочу признаваться. Случай этот категорически нехороший. Я сам виноват и себя до сих пор не простил. Понимаете, вольнодумный я человек. Высказался однажды не так. Пошел против, когда нужно было согласиться.

Вот и Ходорковский пострадал за вольнодумство. Сказал при всех Путину, что тот не разбирается в экономике…

— Ходорковского я видел за два дня до ареста. Он был у нас в Госсобрании. Я сделал ему замечание: Михаил Борисович, твои помощники тебе врут. Не так они землю оформляют. Он промолчал. А через два дня его взяли. Ходорковский, конечно, сильно подсобил в свое время республике.

Бандиты

Почему в «лихие 90-е» произошел расцвет бандитских группировок? Кому это было выгодно?

— Сращивание было различных силовых структур с группировками. И власть с ними баловалась. А иначе они и не могли существовать. Сейчас же их нет. Всех пересажали. Да… Группировки такого размаха в те времена были только в трех регионах — Тамбовской области, Мордовии и Санкт-Петербурге.

Кто же тогда реально «рулил» в республике — бандиты или власть?

— Группировки никогда не рулили. Но влияли. И на власть тоже.

Как вы восприняли арест известного саранского авторитета Сергея Денискина?

— Седого? Знал его. Он на Светотехстрое был. Не раз заходил ко мне. Ему тогда многое было позволено. А сейчас — нет. Поэтому и арестовали.

Сейчас наша республика и страна очистились от бандитов?

— Конечно, нет. Просто они сейчас более незаметные, так как вся собственность практически поделена.

Личное

Вы, наверное, единственный руководитель высокого ранга, чей сын воевал и погиб на Северном Кавказе. Вы простили
государство эту смерть?

— Нет. И НИКОГДА не прощу. Нельзя подставлять детей под пули в мирное время. Как нельзя было допускать этой войны. Тогда с чеченцами нужно было поступить по-сталински. И всем было бы спокойнее. Но малохольность тогдашних руководителей привела к катастрофе. Наверное, многие осудят меня за эти слова. Но мое мнение твердое: нельзя подходить с гуманными
принципами к варварам. Потому что их уровень развития таков, что они НИЧЕГО не понимают, кроме силы. А мы тогда показали свою слабость, за которую до сих пор расплачиваемся сыновьями.

У вас подрастают три внучки. Чем они радуют?

— Да разным. Вообще, современная молодежь неадекватна. Ее не обучили главному качеству, которое создало человека и цивилизацию в целом, — трудолюбию. Слово «труд» стало ругательным, позорным. Родители дозволяют своим чадам только одно — развлекаться и ничего не делать. А потом ждут от них уважения и помощи. А их нет и не может быть при таком воспитании.

Если бы сегодня вам сказали: страна нуждается в тебе, Иван Яковлевич! Становись в строй! Вы бы пошли?

— Не раздумывая ни минуты! Мне всего 63 года, и я полон сил. Только вот изменить своим принципам не смогу: как был вольнодумным, так им и останусь.