О чем может рассказать камень на могиле самого маленького портартурца
Младенец
Нагасаки. Русское кладбище при храме Госиндзи. Могилы солдат, моряков. И вдруг - цепляющая надпись на большом сером валуне:
Младенец Михаил Мюльберг. Род. 13 ноября 1904 года. Скончался 4го января 1905 года. Господи! По неложному Твоему обещанию прими нашу крошку в царствие свое".
Как оказался здесь младенец в разгар Русско-японской войны?
Она началась в ночь на 27 января 1904 года нападением японских миноносцев на порт-артурскую эскадру. С 17 июля крепость находилась в тесной осаде, к концу ее защитники Порт-Артура жили впроголодь, свирепствовали цинга, тиф и дизентерия. 20 декабря крепость капитулировала на особых условиях: офицеры имели выбор - идти в плен вместе с нижними чинами либо, дав подписку о дальнейшем неучастии в войне, вернуться в Россию. С конца декабря пленные и возвращающиеся домой стали прибывать пароходами в Нагасаки1. Скорее всего, на одном из этих пароходов и приплыл к своему последнему пристанищу маленький Миша Мюльберг.
Так начался мой поиск.
Родители
Первым делом удалось выяснить, что среди защитников крепости был подпоручик Евгений Петрович Мюльберг. Он родился 22 апреля 1878 г. в Саратовской губернии в семье преподавателя немецкого языка Петра Ивановича Мюльберга и его жены Розалии Федоровны, урожденной Панц2. Из списка по старшинству 12-го Восточно-Сибирского стрелкового полка (ВССП) на начало 1904 года известно, что Евгений Мюльберг женат на Музе Михайловне, уроженке Нижегородской губернии3.
А затем важный след обнаружился в Центральном государственном историческом архиве Санкт-Петербурга (ЦГИА СПб): несколько лет назад здесь оцифровали коллекцию метрических книг церквей, относящихся к военному и морскому ведомствам (фонд 19, опись 128). В одном из дел и была обнаружена запись: рожденный 13.11.1904 младенец Михаил, сын подпоручика Евгения Петровича Мюльберга и законной его жены Музы Михайловны был крещен в церкви 27-го ВССП 20.12.1904. Восприемниками при крещении были главный врач 5-го подвижного госпиталя Виктор Александрович Родионов и вдова капитана Надежда Алексеевна Цыбышева4.
Так все встало на свои места: дата рождения, имя и фамилия маленького портартурца совпадают с высеченными на могильном камне в Нагасаки.
Осада
День, когда родился Мишенька, пришелся на один из тяжелейших этапов обороны Порт-Артура. 13 ноября начался четвертый штурм крепости, с 15 по 22 ноября шли ожесточенные бои за ключевую позицию - гору Высокая (высота 203). Отсюда открывался вид на город и гавань, обладание горой позволило бы японцам корректировать свой артиллерийский огонь по стоявшей на внутреннем рейде эскадре. Врач В.Б. Гюббенет писал:
Озверевшие и обезумевшие люди устроили здесь бойню. За 10 дней они убили и покалечили более 17 тысяч человек. [...] выбросили на гору более 100 тысяч пудов стали"5.
Многие русские офицеры и солдаты были уже неоднократно ранены, в помощь оборонявшимся направлялись госпитальные команды слабосильных и цинготных...
Священник Холмогоров вспоминал: "Мне случалось видеть на позициях целые роты (чел. в 60-80) такого цинготного воинства. Вид их был самый плачевный: тусклые глаза, апатичный вид, вялые движения, ходили они, едва шевеля ногами, на горки едва-едва могли взбираться. Держать ружье и стрелять они еще могли, но биться на штыки они решительно были уже не в состоянии"6.
Что представлял из себя Порт-Артур в те дни?
Разбитые окна в домах заделаны деревом, железом или китайскою бумагою. Было много помещений, в которых не было ни одного целого стекла; все окна были забиты, и мрак царил по всему дому. [...] В ноябре и декабре холод в Артуре достигал 10 градусов, а при северных ветрах был и сильнее. Между тем некоторые дома было невозможно никак нагревать отоплением, а в некоторых не было совершенно и печей"7.[ ]Цинга не щадила и офицеров, чей рацион мало отличался от солдатского.
А представить, каково было женщинам сражающейся крепости, можно из дневника сестры милосердия Ольги Аполлоновны фон-Баумгартен: "Мало удовольствия постоянно жить и работать под ливнем снарядов! Вечером ляжешь и не знаешь, проснешься ли на этом свете! Утром встанешь и как-то не верится, что доживешь до вечера. Ежесекундно мы должны быть готовы встретить смерть. [...] Продолжительные страдания и лишения превратили нас в флегматиков; [...] о будущем и прошлом стараемся не думать... А как только начнешь думать, так больно, так тяжело сделается на душе, что описать это нет сил: это может только прочувствовать и понять один из страдальцев Порт-Артура. [...] Наше теперешнее существование походит на существование приговоренных к смертной казни. Смерть сама по себе нас не страшит, но ждать ее тяжело... Скорее бы уж пришел конец, скорее бы нас убили"8.
В эти дни и появился на свет Мишенька Мюльберг. Весьма примечательна дата крещения - 20 декабря 1904 года. Первый день тишины после падения крепости. Пока в Порт-Артуре еще служат русские священники, а снаряды уже не падают, нужно срочно крестить мальчика...
Бабушка
Как показано выше, крестной матерью малыша была Надежда Алексеевна Цыбышева (урожденная Веденяпина). Вдова капитана 12-го ВССП Михаила Алексеевича Цыбышева. И мать той самой Музы, давшей жизнь порт-артурскому малышу9.
То есть его родная бабушка!
Теперь и этому есть объяснение. В 1901 году Евгений после окончания Московского военного училища был назначен в 26-й пехотный Могилевский полк. Здесь-то он и встретил Музу, дочь офицера полка. Вскоре капитана Цыбышева переводят на Дальний Восток. И Мюльберг добивается перевода туда же. Подпоручик прибыл в Порт-Артур 12 июля 1902 года, а уже 25 августа в городе Дальнем Евгений и Муза венчались10.Примечательно, что офицеру до достижения 28 лет при вступлении в брак надо было вносить крупный имущественный или денежный реверс. Не каждый мог осилить эту сумму, но, чтобы стимулировать службу на Дальнем Востоке, офицеры Приамурского военного округа и Квантунской области от реверса освобождались11. Это и позволило влюбленным не тянуть со свадьбой.
Еще один трогательный штрих из истории семьи Мюльбергов...
Надежда Алексеевна Цыбышева провела в Порт-Артуре весь период осады. Ее имя можно найти в списках добровольных сестер милосердия полевого подвижного госпиталя N 512.И вряд ли случайно, что крестным отцом Миши стал главный врач этого госпиталя, который был развернут на Тигровом полуострове, в сравнительной безопасности.
Госпиталь был предназначен специально для пользования заразных больных: тифозных, дизентериков и скорбутников13. [...] За осаду через госпиталь прошло 3293 больных, из коих умерло во время осады - 838 и после капитуляции - 243. Общий процент смертности 31.8"14.
Может быть, рядом с мамой при госпитале жила и Муза Михайловна, ждавшая ребенка?
Отец
За бои 1 и 2 августа [...] особенно отличились генерал Кондратенко, подполк[овник] Лисаевский и начальники охотников: Насеткин, Волченский и Мюльберг". В схватке подпоручик Мюльберг был тяжело "ранен ружейной пулей в правую щеку в область жевательной мышцы с потерей семи зубов нижней челюсти, а именно: трех коренных, клыка, трех резцов, с отрывом кончика языка и разрывом нижней губы в левом углу"16.Отец Мишеньки был отважным воином, награжденным за оборону Порт-Артура орденом Св. Георгия 4-й степени, наиболее почитаемым в военной среде. Задачей команды подпоручика Мюльберга было боевое охранение западной части полуострова15. В телеграмме командующему Маньчжурской армией А.Н. Куропаткину генерал-лейтенант А.М. Стессель указывал:
Жизнь и смерть ходят рядом. В эти августовские дни жена подпоручика уже беременна.
В последних числах декабря русское население должно было собраться на разъезде 19-й версты для дальнейшей перевозки в Дальний. Генерал-майор М.И. Костенко писал:
Прием городских обывателей, женщин и детей совершился только в последний день [...] в особенности в ужасное положение были поставлены женщины и дети, которых не было возможности согреть хотя бы чаем; для предохранения же малолетних ночью от холода приходилось взрослым закутывать их в свою верхнюю теплую одежду, подвергая себя холоду; запасов также не хватило и приходилось испытывать голод. [...] По дороге мне пришлось обогнать массу шедших пешком офицеров, городских обывателей, женщин и детей. Одни несли ручной багаж, другие детей; некоторые вели под руки донельзя изнуренных и уставших дам, преимущественно офицерских жен... Тяжело было смотреть на встречавшиеся нам наши подводы с японским грузом и на защитников крепости, идущих пешком со своими женами и детьми 19 верст на вокзал" 17. Наверное, где-то в этой колонне - Евгений и Муза с полуторамесячным сыном на руках. Через несколько дней младенец покинет этот грохочущий мир...
Серый валун на кладбище в Нагасаки был возведен, скорее всего, уже в период службы Евгения Петровича во Владивостоке в 1911-1914 гг., когда он мог приехать в Японию и обустроить могилу. Вряд ли у отца была возможность соорудить памятник сыну в январе 1905 года...
Эпилог
Командир 1-й роты 12-го Сибирского стрелкового полка капитан Евгений Петрович Мюльберг погиб 21 января 1915 года в атаке на Волю Шидловскую (Польша). Из-за несогласованности действий в бою вместо семи полков участвовало только два, основная тяжесть легла именно на 12-й Сибирский, который продолжил наступление на позицию с 60 (!) пулеметами противника, выбил немцев из передовых окопов, но, потеряв около 1500 человек, вынужден был отойти. Остатки полка были сведены единственным оставшимся в живых офицером в две роты из первоначальных 16. Евгений Петрович Мюльберг пал в бою, но, поскольку тело его не удалось вынести, значился пропавшим без вести20. За отличия в Первой мировой войне был награжден орденом Св. Владимира 4 степени с мечами и бантом...21После возвращения в Россию Евгений Петрович Мюльберг был переведен в 227й пехотный резервный Балашовский полк в родной Саратов, затем, при реорганизации пехоты, - в 185-й пехотный Башкадыкларский полк. Его первая жена, Муза Михайловна, умерла 21 октября 1909 г. в Саратове в возрасте 26 лет от "паралича сердца"18, успев родить ему дочку Музу. А 9 февраля 1911 г. состоялось венчание 32-летнего Евгения Петровича Мюльберга с 19-летней Ксенией Михайловной Ермолиной19. До начала Первой мировой войны у них родились Георгий и Ирина.
Вдова капитана Ксения Михайловна в прошении о назначении пенсии указала троих детей, включая падчерицу Музу. Но в переписке по делу есть документ, подписанный уже знакомой читателю защитницей Порт-Артура - бабушкой и крестной матерью маленького Миши...
Его Высокоблагородию г[осподи]ну воинскому начальнику от опекунши малолетней дочери без вести пропавшего капитана Евгения Петровича Мюльберга Надежды Алексеевны Цыбышевой. Прошу г[осподи]на воинского начальника дослать в Главный штаб свидетельство от Краснослободской полиции за N 231 в дополнение к прошению, поданному в конце октября месяца о выделении части пенсии моей родной внучки Музы Евгеньевны Мюльберг от ее мачехи Ксении Михайловны Мюльберг и высылки ее расчетного листа на мое имя, как ее опекунши. Вдова капитана Надежда Алексеевна Цыбышева. 30 октября 1915 г. г. Краснослободск Пензенской губернии"22.
К прошению приложено свидетельство Краснослободского уездного полицейского управления, подтверждающее, что Муза Мюльберг, действительно, с 1910 г. находилась на попечении бабушки. По-видимому, после повторной женитьбы своего зятя Надежда Алексеевна взяла внучку к себе, понимая, что воспитание 4-летней девочки вряд ли по силам 19-летней мачехе...
P.S. Миша Мюльберг... Он ничего не успел в своей коротенькой жизни - только родиться в осажденной крепости и через 52 дня умереть на чужбине. Но Миша помог нам узнать о судьбах своих родных на переломе российской истории. А значит, он и сам обрел свою семью.
| 
