Саровская пустынь и Краснослободский край в XVII – XIX в.в.

Изучение истории городов, безусловно, одна из важнейших проблем современной исторической науки. Ретроспективный взгляд на развитие экономики и культуры городов помогают решить многие актуальные вопросы современного экономического, культурного, духовного развития общества, восстановить забытые страницы истории, содействуют патриотическому воспитанию людей, развитию исторической памяти. Я полагаю, что именно сейчас настал черёд изучению истории небольших городов центра России и более отдаленной провинции, не имеющих столь древней истории, но сыгравших свою роль в прошлом и отразивших в своей судьбе все перипетии непростой отечественной истории.
Очередным «белым пятном» нашей провинциальной истории, до недавнего времени был секретный и до сих пор закрытый город ядерных физиков Саров - ныне ядерный центр России. До второй половины сороковых годов он входил сначала в Темниковский уезд, а затем и в район. Интерес к закрытому городу вполне понятен: запретный плод сладок. Паломники и туристы, возвращаясь из Серафимо – Дивеевского монастыря, как правило, заезжают на смотровую площадку, расположенную поблизости до доломитового карьера, откуда можно увидеть за лесом колокольню и купол Саровского монастыря, корпуса ядерного центра и жилые дома города. Однако меня привлекла не столько возможность побывать в музее ядерного оружия, хотя и это оказалось очень интересно, сколько увидеть своими глазами знаменитый архитектурный ансамбль Саровского монастыря – жемчужину русской культуры, гордость России, хорошо известную нашим предкам, но совершенно неизвестную нам.
Работая в государственном архиве Республики, Мордовия в одних из первых фондов, я наткнулся на документы Саровского монастыря. Мой интерес к этому архитектурному комплексу подогрело моя университетская преподавательница – Валерия Борисовна Смирнова. Часть её исследований были посвящены хозяйственной деятельности этой крупной общероссийской святыни. Именно от неё я впервые услышал о подземной церкви, из алтарной части которой вел колодец, заканчивающийся туннелем, ведущем в неизвестность.… О Сарове я слышал в детстве от бабушки, которая совершила паломничество в эти святые места. Поистине в парадоксальном соседстве ядерного центра и святой обители кроется некий мистический смысл, заключающейся в извечном противоборстве добра и зла.
С одной стороны разработка и производство оружия массового поражения, с другой – монастырь, возведенный нашими предками для спасения душ человеческих. И вновь счастье улыбнулось мне. Прошлый год, выступая на дворянском собрании в Темникове, я познакомился с председателем исторического объединения «Саровская пустынь». Агаповым Анатолием Александровичем. Прошлой осенью со мной познакомился научный сотрудник этого объединения В.А.Степашкин, который вычислил меня по публикациям и предложил участвовать в Саровской исторической конференции, посвященной столетию канонизации преподобного Серафима Саровского. Осталось выбрать тему созвучную конференции, которая, как я полагал, должна быть неизвестна широкой публике.
В результате появилось сообщение «Саровский период старца Герасима настоятеля Краснослободского Спасо-Преображенского мужского монастыря». Однако в процессе работы я, несколько, изменил проблему – в центре моего внимания (насколько позволяли письменные источники) оказалась не только личность старца Герасима, но и архимандрита Геннадия, построившего архитектурный ансамбль Краснослободского Спасо–Преображенского монастыря. Я попытался выяснить мотивы посещения Саровской пустыни нашим выдающимся земляком Петром Ивановичем Севостьяновым – известным собирателем древности и путешественником. В центре моего внимания оказался преподобный Серафим Саровский, мощи которого в 1927г. некоторое время находились в городе Краснослободске. Так в результате исследования появилась уверенность о взаимном влиянии Сарова и Краснослободска. Через некоторое время получил официальное приглашение на конференцию и понял, что моя работа прошла по конкурсу. Так 24 февраля я оказался в Сарове. Мне очень хотелось отправиться к комплексу монастыря, ведь я прекрасно понимал, что такой возможности у меня может больше не быть.

Вдали возвышалась колокольня, которая и стала моей путеводной звездой. С неослабевающим интересом и волнением я несколько раз обошел весь комплекс. Затем еще раз прошел его со стороны Саровки и Сатиса. Не удивительно, почему эти благодатные места были заселены и освоены древним человеком примерно 3000 лет назад. Весь архитектурный комплекс располагается на возвышенности. Внизу, под землей в доломитовых отложениях находится знаменитая Саровская вода. С давних времен живет легенда о том, что город может провалиться и исчезнуть в подземное море, которое по площади больше озера Байкал. Поддавшись очарованию этой части города, я невольно вновь и вновь вспоминал ее древнюю историю.

Влияние Саровской пустыни. Старое городище до1664года.

Восточный район Мещерской низменности. Реки с медленным плавным течением… леса. Место слияния двух рек, Сатиса и Саровки. Название рек происходят от исчезнувших древних мужских мордовских имен – Сатис и Саров. Последние, как я полагаю, под русским влиянием приняло женский род, благодаря чему сочетание обоих названий приобрело поэтическую окраску – брат Сатис и сестра Саровка. На этой земле жили мордовские племена. На Западе вдоль реки Вад располагается большой лесной массив, который, перегнувшись через реку Мокшу, шел далее к Мурому, образуя знаменитые Муромские леса. Сам корень слова – Сар говорит о том, что здесь обосновалась древняя мордва (Саранск, Инсар, Саров - что–то связано с болотом – А.Л.). Мордовские поселения представляли собой маленькие крепости – тверди. Священник – краевед Иван Беляев, а вслед за ним и более поздние исследователи утверждали, что город Краснослободск так же возник на месте древне мордовской тверди. Такое укрепление представляло собой вал и ров, заполняемый водой. Поселения располагались на высоких местах часто на мысе при слиянии рек. Такая крепость имела естественную защиту с трех сторон, так что укреплять надо только одну сторону. Остатки таких рвов существуют до начала строительства города (где–то до 1947 года), затем были окончательно срыты в 1956 году. Это время сохранилось разве что в преданиях – «Град это был яки царственнейший прочих…» Постепенно это поселение было захвачено русскими. А пребывание их здесь свидетельствуют археологические находки, в частности кресты. Ни мордва, ни золотоордынцы (последние владельцы «царственного града») не исповедовали христианства, поэтому, вполне вероятно они сохранились здесь со времени пребывания в городе русских, перед захватом его монголо-татарами. С 1298 года земли по берегам рек Мокши, Сарма, Сатис были захвачены татарским князем Бахметом. Древнемордовская твердь на слиянии Саровки и Сатиса превратились в Сараклыч, что в переводе с татарского означает желтый клинок или сабля. Существует несколько легенд о происхождении названия города. Одна из них исходит из описания местности. От высокого материкового берега за запад отходит клинообразный холм. В конце холма сливаются Саровка и Сатис. Осыпи крупных берегов холма состоят из желтого минерала – доломита. Вот почему место и крепость были названы желтым кинжалом. В 1389 году крепость пала. Обитатели ее, по словам пензенских историков–краеведов XIX века и священника-краеведа Ивана Беляева ушли и остановились где–то в районе села Каньгуши Ельниковского района. Правда, князь Бахмет был назван Беханом – ну это уже неважно. Старое название постепенно забывалось, появлялись новые – «Старое городище», «Черный город», «Чертово городище». Однако в истории Саровского монастыря говорилось о том, что после падения Сараклыча здесь никто не жил 300 лет. В XVI веке в ближайшей округе стали возникать православные монастыри: в Арзамасе в 1555 году был открыт мужской Спасский монастырь, в 1655 году Краснослободский Спасо-Преображенский монастырь, в 1670 году близ Темникова Санаксарский. Во второй половине XVII века старое городище бывшее золотоордынской крепостью Сараклыч привлекло внимание монахов-пустынножителей. Очень часто их беспокоили разбойники. Первым монахом-отшельником, избравшим Саровскую гору для подвижнической жизни, был пензенский монах Феодосий, пришедший на Старое Городище в 1664 году. Дурная слава этого места имела под собой прочную основу. В разговоре с нижегородскими археологами, которые работают в Старом Городище с 1993 года, я выяснил, что гибель населения домонгольского поселения произошла в результате вражеского нападения. Ученым часто попадались не захороненные человеческие останки, подавляющее большинство которых имело отчетливые следы рубяще-режущего оружия. Жилые и другие помещения погибли в огне пожара. И вот в этом печальном месте поселился монах из Краснослободкого монастыря. Это был старец Герасим. О нем известно из работ Ивана Беляева и врача-историка Г.П. Петерсона. Значительный материал по монастырям был собран и опубликован Пензенским археологическим комитетом, куда вошли известные краеведы В.Х.Хохряков, Г.П.Петерсон и другие. Церковные историки-краеведы много места уделяли описанию церковных святынь, подвижничеству старцев. Работая с источниками, невольно отмечаешь добросовестно проведенный членами комитета поиск документов, уточнение спорных фактов, увлеченность краеведением. В силу того, что большинство монастырских архивов не сохранилось исследования, и публикации историков-краеведов XIX века помогают восполнить «белые пятна» нашей провинциальной истории. К числу таких увлеченных историков-краеведов по призванию можно отнести Г.П.Петерсона. Творческое наследие его велико, тематика публикаций весьма широка. Ряд работ краеведа посвящены истории возникновения и существования монастырей на территории Мордовии.

Историография Краснослободского Спасо-Преображенского монастыря.

Среди них выделяется исследование истории Краснослободского Спасо-Преображенского монастыря. В работе с достаточной полнотой раскрылся талант исследователя и создания на этой основе более или менее полной картины, отражающей историческую реальность. Одной из святынь монастыря была могила иеромонаха Герасима. Кто же старец Герасим? Какую роль сыграл для формирования его мировоззрения  Саровский период жизни? В своем исследовании Г.П. Петерсон опирается на ранее существовавшие источники, которые называют вполне достоверными. Ряд источников были извлечены из монастырских архивов. Один из них – сказание о Герасиме первоначальника (основателя) Саровской пустыни иеромонаха Исакия (в мире Иоанна). Петерсон считал, что Иоанн мог знать лично Герасима. Однако здесь вкралась ошибка – согласно некоторым данным Иоанн родился в 1669 г. в селе Красном, которое находилось рядом с поселком Выездным около Арзамаса. Приблизительно в это время Герасим находился в Сарове, и их встреча была невозможна. Ряд некоторых неточностей, которые встречаются в работах о старце Герасиме можно объяснить их житийным стилем. Ведь они писались для будущей канонизации старца – а значимость встреч  со знаменитыми людьми того времени пусть и не соответствующих действительности, была просто необходима. К числу других работ можно отнести статистическое описание Краснослободского Спасо-Преображенского монастыря, составленная в 1854 году его игуменом Нифонтом.  Большую роль в исследовании сыграла и статья Ивана Беляева «Старец Герасим», напечатанная в Пещенских Епархиальных ведомостях за 1875 год и, наконец, книга «Общежительная Саровская пустынь», изданная в Москве в 1884 году. Авторы повествуют и о появлении Герасима во вновь созданном монастыре,  акцентируя внимание на таких чертах характера, как необыкновенное трудолюбие, скромность. На основе ранних источников они приходят к выводу, что юноша пришел не «из дальней стороны», а жил где-то рядом с Красной Слободой.

Саровский период старца Герасима.

            Около 1660 года он становится монахом. Полагаю, что в монастыре, несмотря на уединенность все же  тщетно. Герасим по складу его характера религиозности было более уединенное место. Четыре года спустя он приходит в Саров. Герасим вырыл пещеру в склоне горы рядом с монахом Феодосием. Затем краснослободчанин на краю горы  к востоку от устья реки Сатис поставил себе келью, возле неё вскопал  участок земли и сажал овощи. Осматривая музей «Саровская пустынь», я обратил внимание на небольшой чертёж  Саровской горы, где были обозначены пещерки Феодосия и Герасима. И хотя было довольно поздно, я довольно быстро нашёл то место, где около 338 лет  назад была пещера старца Герасима. Утром я уточнил ещё раз пещерка оказалась недалеко от храма  Иоанна Предтечи. Именно отсюда днём раньше я попал в подземные галереи Саровского монастыря.

Рядом с Иоанно-Предтеченской церковью и располагалась пещерка старца Герасима.

            Занятия Герасима довольно подробно описаны основателем Саровской пустыни иеромонахом Иоанном, оставившим рукопись истории Саровского монастыря. Вполне возможно Петерсону и Беляеву она была известна, если не в подлиннике, то в более разных списках.      

Крестьяне окрестных деревень, узнав об отшельнике, часто посещали инока. Постепенно из молчаливого монаха, ушедшего от мира для служения богу Герасим превращался в тонкого психолога, читавшего в душе своего собеседника, как в открытой книге. В нравственном же совершенствовании каждый человек должен сам, самостоятельно пройти свой путь от начала до конца, сверяя его с заповедями добра. Пригласив гостя в келию, Герасим угощал его своим особенным хлебом, расспрашивая, давая неназойливые советы. Даже основатель Саровского монастыря (по словам Петерсона) впоследствии очень одобрительно отзывался о Герасиме. Герасим щедро проповедовал идеи добра, поэтому неслучайно его стали посещать и монахи. Некоторые из них оставались ненадолго и пообщались несколько дней с хозяином кельи, уходили разнося весть о его мудрости и благочестии (Ремарка моя. А.Л.). По свидетельству Г.П. Петерсона вести о богоугодной жизни Герасима в Сарове дошли и в Спасову пустынь, что рядом с Красной Слободой. Довольно интересный факт (в житийном стиле) приводит Петерсона и Беляева, ссылаясь на Иоанна основателя Саровского монастыря о знамениях Герасима, которые пророчили будущую славу общероссийской святыне – Сарову. Справедливости ради заметим, что эти знамения видел и Феодосий, который вскоре после прихода в Саров Герасима ушёл в Пензу. Об одном из чудесных знамений на Саровской горе рассказывали Феодосий и Герасим. Они неоднократно видели необыкновенный свет над горой, и даже огненные лучи, освещавшие гору сверху. Кто знает – может в то далёкое время кто-то хотел предупредить о том времени, когда в святой обители создадут оружие невиданной мощности. А еще иногда, они слышали гул и звон, радовавшийся из-под земли. Эти знамения Герасим наблюдал не один раз и пришёл к выводу, что месту этому предназначено великое  будущность. Между тем слух о таинственных чудесах разносился по окрестным сёлам и деревням. Крестьяне были более прагматичными. В отличие от Герасима они объясняли знамения по-своему. Старейшее поверие гласит, что в известный срок клад даёт о себе знать колокольным звоном. Герасим указал одно из мест (об этом также повествует автор работы – Петерсон). Однако вместо клада были откопаны несколько каменных крестов и один медный с частицами мощей. Часть этих крестов впоследствии были поставлены в монастырских подземельях. Крестьяне были испуганы, а Герасим в очередной раз высказал пророчество о будущей общероссийской святыне – Сарова.

Уход в Спасову пустань.

Таким образом, на месте знаменитого Саровского монастыря, где впоследствии будет проходить благочестивая деятельность преподобного Серафима Саровского, было освещено трудами одного из монахов Краснослободского Спасо-Преображенского монастыря, предрекшего будущую славу Сарова. Прошло несколько лет с тех пор как Герасим поселился в своей келье. Монаху очень нравилось это место, и он решил до конца дней своих остаться здесь. Однако наступил, 1670 год. По всем городам нашего края началась крестьянская война. У Герасима появились опасные соседи – повстанцы, которые были отнюдь не дружелюбны. Герасим очень боялся, что будет обвинён в сочувствии к восставшим и государственной измене. Только по этой причине вернулся он из Сарова в Спасову пустынь. Это был уже не молчаливый юноша, а скорее всего умудрённый опытом инок.

            Как и в Сарове Герасим много работает, но жизнь или вернее сказать суета тяготит его. Он ищет уединенное место и вскоре уходит к Рябке, где строит свою новую пустынную келью. Как и в  Сарове пустынник  разрабатывает огород. В свободное от молитв и огородничества время Герасим делает колёса для телег, а вырученные деньги раздаёт бедным. Монастырская братия часто наведывается к пустыннику, он беседует с ними, а когда они уходят обратно нагружает их дарами своего нелегкого труда. Что же представляла собой хозяйство монастыря и его внешний вид в это время? Обратимся к работам Ивана Беляева и Г.П. Петерсона. Краеведы акцентируют внимание на ветхие кельи, обнесённые покосившимся плетёным забором. Эта картина, как я полагаю, не говорит о процветании нашего уединённого монастыря. Становится ясно, почему монахи часто посещали старца – отшельника.

Старец Герасим – настоятель Спасовой пустыни.

В1682 году умирает  настоятель Феодосий, и монастырская братия выбирает Герасима  настоятелем. Для него это было большим испытанием: познавший и полюбивший тишину уединения он должен быть теперь в центре нелёгкой жизни обители. У монастыря не складываются отношения с соседями – окрестными крестьянами. Начинается долгая тяжба. Скорее всего, Герасиму приходилось посылать челобитников (просителей – А.Л.) в Москву, хотя, не исключаю возможности, что и  ему приходилось отправляться туда. Положение осложнялось слабостью власти – на престоле сидели малолетние сыновья умершего  в это время царя Алексея Михайловича. Однако грамота царей Ивана и Петра Алексеевичей от 24 марта 1687 года в Красную Слободу предписывала стольнику С. И. Украинцеву тщательно провести следствие.    После неспешного разбирательства  в 1690 году  спорные земли вернулись монастырю. Монастырское хозяйство, ведомое твёрдой рукой  игумена, постепенно окрепло. Несмотря на   то, что Герасим был настоятелем Краснослободского Спасо-Преображенского монастыря, его по-прежнему тянуло в Саров, место,  где прошли самые лучшие годы, где сформировался его духовный  мир и сам он как неординарная личность. Вероятно, это было очень  мучительно для него. Он бросил жребий на волю Божью - выпала Спасова Обитель. По преданию он умер в 1700 году.

Анализируя работы историков-краеведов о старце Герасиме, начинаешь понимать, что все эти мелкие неточности, которые встречаются в них ни что иное, как издержки житийного стиля. Могила Герасима  находившаяся  под спудом (т.е. в подвале церкви Казанской Божьей  матери) была особенно почитаема. Редко кто из паломников, уходя из монастыря, не брал горсть песка с неё. Память о Герасиме осталась и в Саровском монастыре, который вместе с Феодосием он предсказал. По преданию посетителям Сарова показывали пещеру, выкопанную руками нашего великого земляка. Хотя было и поздно около 11 ночи (наши хлебосольные хозяева угощали нас чаем после экскурсии), я нашел это место и несколько минут постоял, отдавая дань памяти этому человеку. Поистине это и была часть нашей провинциальной истории так необходимой нам сейчас для духовного возрождения. Таким образом, ряд работ о старце Герасиме были написаны к предполагаемой Канонизации. Наступил 1905 год. Были собраны необходимые документы, которые, скорее всего затем находились в церковном губернском архиве в г. Пензе. Смутное время не позволило причислить к лику святых нашего земляка. После закрытия Спасо-Преображенского монастыря в 1930 году, по словам некоторых старожилов «… ликующая чернь бросила останки Герасима в огонь». Однако несколько лет назад нам (с отцом Меркурием – экономом монастыря) удалось определить границы уничтоженной временщиками церкви. По моему совету монахи сняли часть насыпанной земли и обнаружили камень, который находится под алтарем. Из-под земли были извлечены две берцовых кости большого размера. Известно, что старец Герасим гнул колёса к телегам; это требовало колоссальных усилий и громадной физической силы. Размер костей указывает на это. Теперь остается возродить наш Спасо-Преображенский  монастырь, что и пытается сделать новый настоятель – Павел Ведута.

Роль Саровского инока Геннадия в Краснослободском уезде.

Как же развивалась наша обитель после Герасима? Известно, что его трудами в 1680 году монастырь получил из неокладных доходов Красной Слободы на каждого старца (а их в это время было 30) по рублю, четверти ржи и четверти овса (четверть – мера сыпучих тел – с 1679 года равна – 8 пудов – А. Л.). Затем выдачу хлеба заменили деньгами: ежегодно выплачивалось 43 рубля 16 алтын и 2 деньги (т.е. 43 рубля 49 копеек – А. Л.). В 1702 году (в начале Северной войны) игумен просил Петра I возобновить выдачу хлебного и денежного жалования за 1699 – 1702 годы, чтобы старцам «голодною и студёною смертью не умереть».

Однако правительство не могло удовлетворить эту просьбу деньгами – шла тяжелая война. Работая в университетской библиотеке, я обнаружил сборники документов начала XVIII века две грамоты на присылку из Красной Слободы хлебных денег и некоторое количество людей для строительства  Санкт – Петербурга.

Вот почему в  ответ монахам была пожалована земля «мерою вдоль и поперёк на версту», поросшая лесом, «под дворовую усадьбу, огород, гуменник и на животный выпуск».

Во избежание обид со стороны соседей в 1706 году межи были возобновлены. В конце XVIII века в Краснослободском уезде за монастырём числилось около 1295 десятин земли, в том числе пашни – 28, сенных покосов – 48, леса –1175, а также мукомольная мельница «о двух поставках на реке Ряпка». Все эти данные приводит Иван Беляев в своей работе «Краснослободский Спасо-Преображенский монастырь» напечатанной в Пензенских Епархиальных ведомостях в 1883 году в №3. Кроме этого монастырь имел, и свои рыбные ловли на реке Мокша возле села Девичий Рукав и Пурдошки. Однако  монахи отдавали их в пользование экономическому крестьянину села Пурдошки Фёдорову за 18 рублей в год. Как видно из письменных источников, особой активности в освоении угодий и благоустройстве обители братия не проявляла. 1793 год был особенным для истории края. Саровский монастырь дал нового игумена архимандрита Геннадия, который был известен в Краснослободске и уезде как строитель. Вообще уже к этому времени Саровский монастырь был известен как «Саровская академия», т. е. Саровские священники высшего разряда пользовались большим спросом на должность игуменов в монастыри не только в небольшие, но и в довольно крупные. О новом игумене известно немного: московский купец по происхождению ушёл в монастырь, и постригся в монахи Саровской пустыни. Был назначен в Краснослободский Спасо-Преображенский монастырь. По приезду его развернулось громадное строительство. Большую роль играло и то, что новый игумен часто ездил в Москву и после каждой поездки получал от благотворителей по 10 – 11 тысяч рублей. Не зря монастырский историк писал, что новый игумен «повёл монастырь сильной рукой, и на него полился золотой дождь».