Сегодня в рубрике "Аллея Славы" мы рассказываем об Алексее Михайловиче Щукине. Фронтовик, минометчик, дошедший до Берлина, побывавший на руинах рейхстага. После войны оставался в Советской Армии до 1972 года. Выйдя в запас, занимался патриотическим воспитанием молодежи. Грамоты, как и другие знаки отличия, свидетельствуют о его беззаветном служении делу. Когда в 2010 году Глава РМ вручал юбилейные медали к 65-летию Победы, Алексей Михайлович получил эту награду одним из первых. Заслуженно.
Когда его спрашивают о месте рождения, отвечает чинно: "Деревня Зиновьевка Краснослободского уезда Пензенской губернии". Это у него в метрике так записано. Кстати, здесь родился и олимпийский чемпион Петр Болотников, который приходился Щукину троюродным братом. В детстве Алексей мечтал стать лесничим. Также, как и его дед, который всю свою жизнь посвятил лесному хозяйству. В Краснослободских лесах есть кордон Щукина, названный в его честь. В 1941 году, заканчивая 9 класс, Алексей послал по почте заявление в Воронежский институт лесного хозяйства, намереваясь именно там продолжить образование. Ответа не пришло, в этом же году Воронеж был оккупирован врагами.
О начале войны Щукин узнал, когда гостил у бабушки в селе Русские Полянки. В воскресенье,22 июня, местные мужики вернулись с ярмарки из Краснослободска. Они приехали выпивши, что в принципе было не свойственно для них, но особого веселья на лицах не было, напротив – скорбь, видно, что и пили-то, как говорится, с горя. Они и поведали о выступлении Молотова по радио о вероломном нападении фашистской Германии, о всеобщей мобилизации. Их-то война коснулась в первую очередь, на следующий день, не дожидаясь повесток, многие направились в районный военкомат. Щукин критически относится к некоторым фильмам о начале войны. Там показывают, что призывавшихся на войну провожают с песнями, плясками. По его словам, ничего этого не было. Были одни только слезы. Вселенское горе уже тогда овладело душами людей. Все понимали, что из тех, кто уходил на фронт в первые дни войны, обратно вернутся лишь единицы.
Среднюю школу Алексей Щукин закончил в Пурдошках. Был у него тогда закадычный друг – Михаил Олухов (кто помнит: в 70-80-х годах прошлого века он возглавлял газету "Советская Мордовия"). Его призвали сразу после окончания школы в 1942 году. А Щукина нет: 17 лет исполнялось только в ноябре. Ходил в военкомат, просил, обивал пороги, но ему отвечали одно и то же:"Когда придет время, тогда – призовем". Время пришло 10 января 1943 года, когда Алексея вместе с одногодками отправили в Тамбовское пулеметное училище. Там новобранцев не приняли, был перебор. Повезли в Саратовское пехотное училище, но и там не взяли, также курсантов было с излишком. Направили в город Пугачев, в запасной полк, где стали готовить командиров расчетов станкового пулемета "Максим". Жили вначале в лесу в землянках, а потом - на частных квартирах в городе. Учились где-то полгода. После выпуска оказался в городе Карачев Брянской области, определили в четвертую танковую армию, которая понесла большие потери во время Курской битвы, и ей необходимо было пополнение. Пришлось сменить квалификацию: довольно быстро обучился минометному делу. Стал ефрейтором.
С Брянщины отправили на Украину. Алексей Михайлович вспоминает, как 7-8 марта 1944 года шли ожесточенные бои за важный стратегический узел, железнодорожную станцию Фридриховка. Она несколько раз переходила из рук в руки. По словам Щукина, из-за безостановочной стрельбы миномет раскалялся докрасна. Двое суток подряд в кромешном аде, но отстояли- таки. И пошли дальше на Каменец-Подольский. Там оказались в окружении большие силы противника, которые пытались вырваться любой ценой.
-Помню бой 1 апреля, - рассказывает Алексей Михайлович. – Наш батальон расположился за местным кладбищем. Мы не знали, что происходит на главной дороге. Решили проверить. И увидели, что там – колонны немцев, идут, как ни в чем ни бывало. Мы установили минометы на открытых позициях, что, в общем-то, запрещалось. Но менять расположение времени не было. Я стал сам наводить прицел. И стрелял то в одну колонну, то в другую. Потом пришла помощь, и ударили врага с тыла. Противник был разбит. За проявленную инициативу я тогда был награжден медалью "За отвагу". Вскоре после этого, в одном из боев убили посыльного штаба. Надо сказать, они часто погибали: доставлять донесение приходилось, несмотря на шквальный огонь противника. Мне приказали похоронить погибшего посыльного и далее исполнять его обязанности. Вот я и исполнял. К счастью, остался жив. Сейчас я размышляю, что, видимо, так судьбе было угодно, что она хранила меня. Часто было так, что рядом со мной убивали людей, а я оставался жив. Случалось, что разорвался снаряд, погибли тот, что справа, и тот, что слева, а я уцелел. И так было неоднократно, я даже поверил в свою неуязвимость.
Летом началось наступление на Тернополь и Львов. Перед этим полк полностью перевооружили: в мотоциклетной роте допотопные М-72 заменили на "Харлей-Дэвидсон" союзников, для подвоза снарядов использовали "Студебеккеры", в каждом взводе имелся грузовой "Форд". В танковой роте на вооружение поступили: "Т-34", английские танки "Валентай" и даже 10 "тигров". Правда, последние через 90 километров пришлось оставить: им требовался авиационный бензин, а где было его взять? Львов освободили, в августе форсировали Вислу и вошли в Польшу. С этого времени по декабрь вели оборонительные бои на Сандомирском плацдарме. В наступление пошли уже в январе 1945 года. Щукин вспоминает, что на протяжении всей войны, фашисты сопротивлялись отчаянно, и чем ближе Советская Армия продвигалась к их логову, тем яростней было их сопротивление. Они до последнего дня фанатично верили в несокрушимую мощь немецкого оружия, в гениальность фюрера и даже во время уличных боев в Берлине, думали, что победа будет на их стороне.
А вот само пересечение границы с Германией 21 января Щукин проспал. Несколько суток бодрствовал, вот и задремал в "Студебеккере", пока санинструктор его не растолкал:"Хватит, Леша, спать. Мы в Германии." Сколько ждали этого момента, представляли, как войдут в страну поверженного врага, а все оказалось буднично. 25 апреля был окружен Берлин, за что полк, в котором воевал Алексей Михайлович удостоился благодарности Верховного главнокомандующего И. Сталина. При продвижении к столице Германии Щукина контузило. Но он никому об этом докладывать не стал: вдруг без него Берлин возьмут. Берлин взяли, однако в штурме рейхстага 4-я танковая армия Украинского фронта участие не принимала. Щукин вспоминает уличные бои, как брали дома: забрасывали гранатами и поливали автоматными очередями. 28 апреля их полк направили в пригород Берлина отбивать атаки двух соединившихся немецких армий, которые пытались прорваться в город и отстоять его. Не вышло, вновь горели немецкие "пантеры", взрывались БТРы. 1мая в некоторых местах немцам было удалось прорвать оборону, но они были остановлены и разбиты нашими танковыми частями. В этот же день, окруженный Берлинский гарнизон сдался. К рейхстагу Щукин вместе со своим командиром роты добрался уже после победы. На его стенах не было свободного места: все исписано. Мы одержали победу!
Конец войны Алексей Михайлович встретил в Чехословакии: в Праге восстали жители и наши подразделения направили на помощь. 9 мая при подходе к городу, произошел случай, который запомнился многим. Колонна машин вдруг остановилась, из шедшей впереди спрыгнул боец, бросился в кювет и с криками:"Отец! Отец!" обнял лежащего там солдата. Как он потом рассказывал, интуитивно почувствовал, что там лежал его убитый отец.
Отец самого Щукина был убит в конце войны в боях за Ноймюле, пригород Берлина. Алексей Михайлович долго искал его могилу и нашел только в 1962 году. Он возложил на нее большой венок из живых цветов.
После войны Щукина вновь продолжал служить: Чехословакия, Венгрия, Германия. Окончив Горьковское военно-политическое училище, получил назначение на Кавказ, потом опять – Германия. Закончил службу во Львове, в должности заместителя командира полка по политчасти. Вернулся в родную Мордовию, работал в управлении профтехобразования, налаживал военно-патриотическую работу среди подрастающего поколения. Говорит, что и показатели у подведомственных ему училищ были среди лучших в Советском Союзе.
Семен МИХАЙЛЕВИЧ
